Читать интересную книгу Прах земной [СИ] - Юлия Лукова

В окно два раза громко постучали, Элена вздрогнула, заворочалась, но не проснулась. Поднявшись с кровати, я приблизился к окну и открыл его нараспашку. Угадайте, кто пришёл…

– Почему ты увёз Эльку из клуба? Мы с ней даже не начинали играть, а ты её уже спрятал, – цепляясь за выступы в стене, пожаловался Карл. Волосы, лицо и руки у него были измазаны в чужой крови, одежда порвана, глаза покраснели, как от слёз, но на деле, скорее всего, глава неприкасаемых просто перевозбудился на своей охоте чуть больше обычного, и всё.

– Помучить кого-нибудь хочется? У тебя опять приступ?

– Ага, есть немного.

– Раз приступ, пошёл бы лучше разобрался с Теримовым. Сколько ему ещё от нас бегать? Забудь о девушках, хоть на время.

– Ничего ты не понимаешь, Ричик, – снисходительно вздохнул он, перестав держаться и оттолкнувшись руками от стены. Секунду спустя, сын Маэстро стоял уже на земле, запрокинув голову вверх и о чём-то усиленно размышляя.

Удивил, второй этаж всего. Вот если бы с пятого спрыгнул… Видя, что Карл уходит, я перемахнул через подоконник и догнал его.

– Как ты сюда пробрался?

– Через забор.

– Я имею в виду, как тебя камеры до сих пор не заметили?

– Секрет фирмы, – развёл руками Карл, ускорив шаг.

Нет, так не пойдёт. Мне не нужно, чтобы он свободно разгуливал в таком одурманенном состоянии рядом с Эленой, а об этом бы даже никто не знал.

– А серьёзно?

– Заделаешь Дженнифер ребёнка, тогда поговорим на эту тему. И не пялься так на меня, я тут не шутки шучу.

– Маэстро надоумил? – сквозь зубы прошипел я, вспомнив прошлого главу и его дурные эксперименты.

– Почти. Я папкин журнальчик на досуге почитываю иногда и… тоже не отказался бы посмотреть на твоих детишек. Ты же у нас уникум, на человека только внешне похож, а они бы тогда какими были?

– Ты его журнальчики дальше почитай, если повезёт, наткнёшься на ответ, – скопировав усмешку самопровозглашённого Царя, отвечаю. – Но, скорее всего, ничего ты там не найдёшь. Твой отец не любил делиться секретами. Некоторые из них так в голове и держал, пока не умер. Теперь все его исследования остались в одном экземпляре и мало кому доступны, – коснувшись указательным пальцем своего виска, я развернулся и пошёл к тому месту, где оставил машину.

Цепкий взгляд Карла сверлил спину.

Ничего, пускай думает. Я в проигрыше по любому не останусь.

Ангиома* – красные паутинки на коже, образованные мелкими и не очень кровеносными сосудами.

Sprechen Sie Deutsch?** – после Ядерной Войны основным международным языком стал немецкий.

Кетерон*** – психотропное вещество, частично парализующее нервную систему человека.

Часть четвёртая. Снегири и синицы.

Элена.

Утро следующего дня наступило внезапно, ворвавшись в мою комнату вместе с криками Артёма Зубакина, уже за что-то отчитывающего свою единственную дочурку, и громкими ответными проклятьями самой Мальвины, по обыкновению не считающей, что она может быть в чём-либо виновата.

Эти двое бегали с этажа на этаж, без передыха что-то друг другу показывая и доказывая, а сейчас, похоже, остановились возле моей двери.

Спросонья я не могла толком понять, из-за чего они орут на этот раз, а когда немного протёрла глаза, отец и дочь уже ушли, предположительно каждый по своим делам. Или же Артём Сергеевич опять отправил Мальку отбывать наказание в свою комнату.

Я только собралась проверить правильность этих предположений, встав с кровати и успев стянуть помятую во сне кофту, но остановилась, будто громом поражённая одной мыслью. Я действительно видела вчера всяких глючных эльфиков и гномиков?

Пощёлкав пальцами перед глазами и прислушавшись к своим внутренним ощущениям, я с удивлением осознала, что чувствую себя как всегда, и стандартный похмельный набор мне покамест не грозит.

Только вот есть непривычно сильно хочется и спать тоже, а ведь я встала с постели всего две минуты назад. К тому же, в голове сплошная каша варится, хотя все события прошедшего вечера помнятся в мельчайших подробностях. И как мы с Лёшей танцевали, и как он приносил и нахваливал мне всякие подозрительные коктейли. Минотавра в переулке помню и Ричарда меня обнимающего… убийца.

Убийца не так давно обнимал меня, успокаивал и целовал, а я всем этим беззастенчиво наслаждалась! Да даже принимая во внимание то, что он бросил убивать людей, факты всё равно остаются фактами. Он лет на десять меня старше! Мне – девятнадцать, и ему – точно где-то около тридцати!

Ещё куда ни шло, если бы я вчера с Лёшей поцеловалась, но Рич… я с себя дурею, извиняюсь за выражение!

Кстати, а чего это непрошибаемый Ричард вообще стал терпеть моё ненормальное поведение и не ушёл? Почему ответил на поцелуй?

Почесав репу, я попыталась сопоставить "повседневного" неприкасаемого со вчерашним. Сопоставила. Получалось, что с последним определённо что-то было не так. Конкретно не так! Он ни разу не сказал мне, как я его достала, и вместо того, чтобы полностью пресечь любые поползновения в свою сторону, предпочёл терпеть бред с поиском клыков и прочего.

Может, Рич перед тем, как прийти ко мне, нашёл Лёшу и тот его чем-нибудь опоил? Да нет, не может такого быть. Не в плане того, что Рич наотрез отказался бы от алкоголя, а того, что неприкасаемый просто не смог бы зайти в клуб! Он от громких звуков с ума сходить начинает, а там не только музыка противная играла, но ещё люди кричали. Нет, этот вариант отпадает.

Что же тогда?

Переодевшись в свежую одежду, я отправилась искать Мальвину. Можно было вечно размышлять о событиях вчерашнего вечера, но мне хотелось забыться. Маля в этом деле лучший помощник и советник.

Вот только найти её и поговорить мне не удалось. По словам одного паренька из охраны, она куда-то уехала с отцом, у обоих видок был крайне раздражённый. Ну, это мы и так знаем.

Что ж, хорошо, будем успокаивать нервы своими силами, – подумала я, и немедля отправилась обратно к себе в спальню – убираться. В детстве я сильно недооценивала это бесспорно полезное занятие, а вот когда выросла, быстро поняла, что это один из самых лучших способов забыться и привести мысли в порядок. Но уборка лишь ненадолго принесла в мою душу успокоение, потому что в обед меня снова накрыло. Возвращающейся памятью накрыло.

Мы с Мальвиной и её родителями сидели в столовой, неспешно поглощая пищу и разговаривая на разные бытовые темы. Рядом суетилось несколько девушек-служанок, которые расставляли на стол вторые блюда и уносили грязные тарелки на кухню. В какой-то степени атмосфера напоминала качественный исторический фильм о буднях аристократов девятнадцатого-двадцатого века.

Я чуть ли не на пальцах гадала, стоит ли рассказывать подруге о наших с Ричем поцелуях или данный эпизод лучше попридержать в себе, как по голове неожиданно шарахнуло чувством дежавю. Грудь сдавило от нехватки воздуха, появилось ощущение, будто я знаю, что должно произойти в следующую секунду. Повеяло холодом.

Повезло ещё, что в таком состоянии я пребывала недолго, пять ударов сердца от силы. Зато потом из памяти, постепенно наращивая темп, стали выплывать человеческие образы и слабое эхо чужих голосов.

В моё распоряжение вернулись три года памяти, заполненные в основном школьной информацией и непростыми отношениями с папой. Наверное, я бы долго ещё находилась в прострации, если бы не острый локоть Мальвины, пихнувший меня прямо под рёбра.

– У тебя глаз дёргается, – шепнула тихо подружка, с каменным выражением лица глядя на своих родителей.

– Да? Странно, – моргнув несколько раз, пробормотала я. Ну вот, и до нервного тика уже дожили. – Кстати, ты мне так и не рассказала, из-за чего сегодня с отцом поцапалась.

– Я не успела, – пожаловалась Малька, состроив страдальческую мину. – Меня к тётке загород увезли! К этой крысиной мымре…

– Зачем к ней?

– Откуда я знаю?! Захотелось чуме болотной с единственными родственниками пообщаться, своих тараканов за наш счёт покормить, – прорычала девушка, несильно хлопнув ладонью по столешнице. Будь у неё когти, как у Рича, она бы там точно несколько глубоких царапин оставила. – Уховёртка беззубая!

– На кого ты опять ругаешься, дочь? – отвлёкшись от разговора с женой, спросил глава семьи.

– Ни на кого, папуль, – на глазах превратившись из злой ведьмы в невинный одуванчик, сладким голосочком прощебетала подруга. Её бы в театр отправить играть, с такими-то талантами.

– Эля, тебе добавочки подложить? – раздался за спины голос всеми "любимой" экономки.

Слева от меня послышался звук упавшей на пол ложки и тихая ругань. Мальвина по-своему "радовалась" приходу этой милейшей женщины, что поделать.

– Да, спасибо, – кивнув, поблагодарила Екатерину за внимательность.

Не смотря на то, что я уже успела вычерпать глубокую тарелку борща и съесть не менее большую тарелку пюре с тефтелями, голод всё ещё был очень сильным.